Иоанна Хмелевская - Подозреваются все [Мы все под подозрением]
– Ну так проститесь со своей надеждой! Вы меня уже так допекли, что руки опускаются. Мне уже осточертело всё это следствие и ваша невиновность, оставьте меня в покое!!!
И, не слушая дальнейших уговоров Ядвиги, я удалилась в мастерскую. Больше всего меня нервировало то, что её информацию я должна буду держать в тайне, потому что нет на свете таких следственных властей, которые бы в подобной ситуации поверили в её невиновность. Впрочем, даже если она его убила, то поступила совершенно правильно, и я бы не хотела, чтобы её разоблачили!.. А если не она, кто тогда? Кто, в конце концов, прихлопнул этого Столярека?! Збышек? Веслав? Витек? Рышард? Каспер? Моника?.. Чёрт бы их всех побрал!!!
В отделе я застала светопреставление. Во время моего разговора с Ядвигой Януш получил известие, что через два часа должен передать Анке переплетённый архитектурный проект семи зданий для представления его на экспертизу. Архитектурный проект пока находился в лаборатории светокопии…
В тот момент, когда я вернулась, Януш уже успел принести из подкупленной в кредит лаборатории часть пахнущих аммиаком копий, и все присутствующие поспешно их обрезали. Мой приход вызвал дикий взрыв энтузиазма.
– Садись! – заорал Януш. – И печатай! Здесь всё есть – бумага, копировка, бланки – печатай! Бутылку тебе поставлю, краковяк буду с тобой танцевать, только напечатай это за два часа!!!
– Ты что, ошалел? – в бешенстве закричала я. – Пятнадцать страниц за два часа! Идиот!
И, не вдаваясь в дальнейшее обсуждение состояния его ума, я уселась за машинку, потому что техническое описание должно было быть переплетено вместе со всем проектом, а в бюро быстрей меня печатала только Иоанна. Но в данном случае на неё можно было не рассчитывать.
Я дала выход своему гневу, изо всех сил колотя по клавишам несчастной машинки, а все остальные занимались переплётом. Веслав складывал чертежи, Витольд скреплял их, с шумом колотя по слегка подпорченному сшивателю, Януш клеил обложки, Лешек делал корешки и наклейки на переднюю часть обложки, а Анка, с растрёпанными волосами, выхватывала у него из рук очередной экземпляр. Истинное пекло!
Всё это время я печатала, но, когда переплетали первое здание, была только на середине описания. Каждый следующий проект содержал на несколько страниц больше, что было совершенно лишено смысла, но мы надеялись, что эксперт в спешке не будет особенно внимательно приглядываться к этим проектам.
После трёх часов каторжной работы мы отдали Анке последнее здание и вздохнули с облегчением.
– Уф-ф! – вздохнул Януш, вытирая со лба пот и размазывая при этом по лицу затвердевшие капли клея. – Вот это была гонка! Чтоб их всех!
Веслав принял категорическое решение в этот день больше ничего не делать. Согласно этому решению он даже не дрогнул, когда вошёл Витек и потребовал от него какую-то матрицу, относящуюся к градостроительству в Плоцке. Отдав это распоряжение, Витек вышел, а Веслав продолжал сидеть.
– Я прекрасно знаю, где эта матрица находится, – сказал он страшно довольный. – Он сам её туда спрятал, а теперь забыл. Но я не собираюсь сразу к нему идти, пусть думает, что я её так долго и усиленно ищу.
Совершенно одурманенная всеми очередными сенсациями, а также безумным печатанием на машинке, я тоже утратила всякую охоту продолжать работу. Я посмотрела на Веслава, и мне вспомнилась его тайна. Боже мой, что он снова мог придумать, и узнаю ли я когда-нибудь об этом? В сущности, Веслав был довольно скрытным человеком…
Витольд, который не любил напрасного времяпрепровождения, разгневанный на это сумасшедшее переплетение проекта, с отбитой рукой и мусором на столе решил отправиться домой. Он собрал свои вещи и исчез. Я легкомысленно уставилась в угол за его опустевшим столом.
Разумеется, дьявол немедленно материализовался, как же могло быть иначе? Он повернул кресло Витольда, усевшись лицом ко мне, вынул из-за уха длинную сигарету, закурил, воспользовавшись моими спичками, и уселся поудобнее. Я недовольно смотрела на него и ждала, что он скажет. Дьявол молчал.
Я не собиралась первой к нему обращаться, потому что была в бешенстве, но он совершенно явно выказывал ко мне полное пренебрежение. Он оглядывал комнату, старательно обходя меня взглядом, потом остановил взор на Веславе. Он смотрел и смотрел на него, а Веслав сидел себе беззаботно, совершенно не подозревая, что является объектом наблюдения злого духа. Наконец нервы мои не выдержали.
– Если бы ты был хорошо воспитан, то по крайней мере сказал бы «добрый день», – ядовито сказала я.
– С чего бы это? – удивился дьявол, взглянув, наконец, на меня. – Я вижу тебя целый день.
Мне стало нехорошо. Действительно, ведь эта скотина может всё время крутиться около меня, а я об этом не имею никакого представления. Ужасная мысль!
– Вчера ты тоже всё время сидел над моей головой? – спросила я обеспокоенно, когда снова обрела дар речи.
– А ты что думала? Что такую идиотку, как ты, я могу оставить без присмотра?
– Надеюсь, ты не станешь утверждать, что всю жизнь я находилась под твоим присмотром?! Однако я как-то справлялась и без тебя!
– Действительно, прекрасно справлялась! И с какими результатами! Двое детей, брошенная и мужем, и любовником, запряжённая в работу, как вол… Тебе можно только позавидовать! А когда у тебя была возможность прекрасно устроить свою жизнь, то как ты поступила? Показала своё благородство, не так ли? Высокие моральные качества? Бескорыстие? Эх ты, ослица, если бы ты знала, меня ничто так не нервирует, как это твоё благородство! Подожди, оно ещё станет у тебя костью в горле!
– Пойди и повесься! – в бешенстве ответила я. – Зачем ты сюда пришёл – чтобы со мной так глупо ругаться? Что тебе нужно?
– Ничего. Вернёмся к нашим баранам. Чего ты не знаешь?
– Вот именно, – я вспомнила сразу все мои сомнения, которые нарастали во мне целый день. – Где находится эта бумага Ядвиги?
– Не спеши, не спеши, – сказал дьявол, явно наслаждаясь своим превосходством и злорадно усмехаясь. – Сейчас к этому подойдём. Ты правильно заметила, что у преступника не было времени на то, чтобы искать записную книжку Тадеуша. Совершенно правильно, но при условии, что там находились какие-то сведения о нём. А если речь шла о каком-то деле, которое покойный нигде не зафиксировал? Тогда что?
– Ну как это что? Тогда записная книжка вообще была для него неопасной.
– А как тебе кажется, мог он решиться на убийство, если Тадеуш не располагал никакими доказательствами его проступка?
– Мог, – ядовито ответила я. – Если в это дело вмешался ты…
– Не выводи меня из терпения, оставь свои издёвки, а только думай! Должен был он иметь какое-то доказательство или нет?
– Ну… должен.
– И что с этим доказательством стало?
– Идиотский вопрос. Раз его не нашла милиция, значит, он его забрал.
– И при случае забрал бумагу Ядвиги?
– Может быть, – сказала я, и внезапно в голове у меня что-то блеснуло. – Подожди, подожди… Ты думаешь, что это, возможно… Что он ошибся и забрал бумагу Ядвиги вместо чего-то своего?!..
Дьявол выпустил большой клуб дыма.
– Иногда с тобой даже можно иметь дело, – признал он. – Сосредоточься ещё немного и подумай: существуют две возможности…
Он выжидающе остановился, и я немедленно влезла в его рассуждения.
– Первая: это Ядвига. В таком случае, где находится эта бумага? Вторая: это кто-то другой, забравший её просто по ошибке. В таком случае, где находится то, что касается того, другого, человека? И зачем ты делаешь такие странные ограничения? – добавила я через минуту. – Есть ещё третья возможность: что бумага Ядвиги и это нечто другого человека находятся где-то вместе.
– Само собой. Речь идёт не о количестве документов, а только об их местонахождении. Через минуту ты сама к этому придёшь, ты не так глупа, как может показаться. Но сначала я посоветовал бы тебе задержаться немного на руководителе мастерской.
– Как это? – удивилась я. – Ты же сам говорил, что я о нём слишком мало знаю.
– Тем более следует подумать: Это тебе пригодится.
Я молча смотрела на дьявола. Странная в данных обстоятельствах профессиональная солидарность удерживала меня от слов. Неизвестно почему, мне казалось, что дьявол не знает всего и хочет допытаться об этом от меня.
Дьявол проявил нетерпение.
– Ну что ты сидишь как несчастная жертва? Не знаешь, что было с иранским конкурсом? Ты отдаёшь себе отчёт в том, какое значение для него возымело бы, если бы это мошенничество выплыло на поверхность?
– Опомнись, что ты несёшь, – сухо сказала я. – Ты полагаешь, что Витек убил его, чтобы не было огласки? Но ведь в этом случае он скорее бы убил меня!
– Какая же ты всё-таки идиотка! – закричал дьявол, хватаясь руками за рогатую голову. – А откуда Витек мог знать, что ты что-то об этом знаешь?! Сначала ты только что на голове не стояла, чтобы ни одна живая душа не узнала о твоих контактах с тем человеком, а теперь воображаешь, будто весь мир об этом осведомлён!
